Треугольник «Душанбе-Брюссель-Париж» – новый союз на карте мира?

0
452

Таджикистан может стать новым главным союзником Европы в Центральной Азии. И вот, почему.

Первый зарубежный визит лидера таджикского народа после вывода американских войск из Афганистана в Брюссель и Париж, среди прочего, символизировал твердое намерение официального Душанбе продолжить свою многовекторную политику. В чем она заключается? Давайте совершим экскурс к началу столетия, когда после трагических событий 11 сентября США со своими союзниками вошли в соседний Афганистан…

Вхождение в нестабильный Афганистан самой крупной военной коалиции современного мира, число стран-участниц которой было больше, чем стран, принявших участие во второй мировой войне, не могло не повлиять на геополитические процессы в регионе.

Присутствие в этой коалиции наряду со странами-членами НАТО, таких экзотических для региона партнеров, как Новая Зеландия и Тонга из далекой Океании, говорит о ее масштабности. 

До этого постсоветская Центральная Азия, образовав самый молодой регион мира, пребывала в неторопливом поиске геополитических ориентаций. Теперь, в новых условиях, сперва Казахстан и затем Таджикистан перешли к политике «многовекторности и открытых дверей», сущность которой состояла в том, чтобы перейти от опоры на одну сверхдержаву к налаживанию разносторонних связей со всеми мировыми центрами политики и экономики.

К моменту окончательного вывода американских войск из Афганистана многие эксперты стали говорить об эрозии политики «открытых дверей» в республиках Центральной Азии и вероятности возврата к предыдущей политике.

Здесь необходимо подчеркнуть, что во время вооруженного присутствия внерегиональных игроков (в лице США и НАТО) в течение 20 лет создавался и укреплялся дуализм евразийских сверхдержав, когда вопросы безопасности по традиции ложились на плечи России, а экономическое присутствие Китая в регионе год за годом усиливалось.

Другими словами, эпоха безраздельного доминирования одной единственной сверхдержавы в самом молодом регионе канула в Лету.

Принципиальная позиция и отклик Европы

Несомненно, вывод американских войск и их союзников из Афганистана создал вакуум в регионе. Теперь многие сверхдержавы прощупывают почву для заполнения этого вакуума. Однако приятно осознать, что возрождения «Большой игры» не состоится, твердым свидетельством чего выступают позиции почти всех столиц республик Центральной Азии.

Политические лидеры региона не повторяют идеи и предложения мировых лидеров, а сами формулируют их, а также выступают с новыми, пусть порой разнонаправленными друг к другу идеями и инициативами, когда одни ратуют за скорейшую реализацию инфраструктурных проектов, другие – за решение гуманитарных проблем, а третьи – за права и свободы граждан.

Самое главное, в Душанбинском саммите ШОС все лидеры региона выступили с той или иной идеей и инициативой, резко сузив поля для свободных действий для сверхдержав.

Суверенный Таджикистан выбрал самую злободневную проблему, выразив свое принципиальное несогласие с продолжающимся в Афганистане насилием, беззаконием и ущемлением прав и свобод женщин, национальных и религиозных меньшинств.

Когда международные правозащитные структуры переориентировали свое основное внимание на проблему обеспечения условий проживания и прав и свобод афганцев (в Европе и Северной Америке), выбравших путь вынужденной миграции, роль защиты многомиллионного афганского общества, решившего остаться жить на Родине, взял на себя Таджикистан.

Хотя основным триггером выступило Панджшерское сопротивление, тем не менее наша республика, ощутившая на себе удары новых нетрадиционных видов угрозы (терроризма и экстремизма) в первые годы своей независимости, требовала твердых гарантий от новой афганской власти.

Официальный Душанбе исходил от того простого понимания, что легитимная власть, гарантирующая соблюдения прав и свобод женщин, национальных и религиозных меньшинств внутри страны, несомненно, будет выступать также надежным партнером по этим актуальным вопросам и на международной арене.

Такая принципиальная позиция маленького Таджикистана нашла отклик в ведущих столицах Европы, где очень тепло встретили главу нашей республики. На мой взгляд, по итогам данного визита создался ситуативный союз внутри треугольника «Душанбе-Брюссель-Париж».

Ситуативный союз может стать долгосрочным

Сохранение данного ситуативного партнерства и его превращение в долгосрочную перспективу могут иметь далеко идущие последствия как для молодого региона, так и для Европы. Во-первых, Запад, в лице ЕС и США, вложил много энергии и усилий в имплементацию западных общечеловеческих ценностей в традиционное афганское общество.

Уверен, что не только сто тысяч афганцев, вывезенных на американских военных самолетах из страны, были приверженцами этих ценностей. Свидетельством глубокого внедрения идей и ценностей свободы и гражданского достоинства выступают немногочисленные, но полные достоинства и мужества митинги афганских женщин в городах страны.

Поэтому Брюссель и Париж выражают свою твердую поддержку этим справедливым акциям, но им нужны союзники в регионе (Центральной и Южной Азии) в лице легитимных правительств, а не военно-политических лидеров, воюющих с новой властью.

Европа кровно заинтересована хотя бы частично сохранить достижения в области создания гражданского общества в сугубо традиционном афганском обществе, которые были достигнуты там за последние 20 лет. Она не может смириться с полной потерей всех своих усилий и средств. И здесь Таджикистан мог бы выступить глашатаем и защитником этих требований.

Во-вторых, открытие принципиально нового европейского направления со стороны Таджикистана в статусе полноправного партнера, несомненно, приведет к повышению его имиджа и международного статуса как в Центральной Азии, так и в Европе, в мире в целом.

По сути, появляется перспектива создания другого треугольника партнерства республики на международной арене – “Россия (безопасность), Китай (экономика) и Европа (демократия)».

Президенту Таджикистана присуще чутье к глобальным трансформациям. Когда он пришел впервые к власти (осень 1992 года), обстановка в постсоветском пространстве не могла легитимизировать новую власть, поэтому он совершил свой первый зарубежный визит в тогда еще далекий Пекин. Тем самым он открыл востребованное временем «восточное направление» во внешней политике молодой республики.

Теперь, совершив свой первый визит в Брюссель и Париж в условиях новой геополитической реальности в регионе, он, на мой взгляд, открывает новую страницу во внешней политике. 

Этот путь, я считаю, мог бы полностью удовлетворить потребность в народовластии и создании гражданского общества – не только в нашей республике или многострадальном Афганистане, но и во всей Центральной Азии. 

Источник